«…Культура формирует личностную установку на переживание диалога как процесса, требующего от его участников активных и сознательных усилий, направленных на непрерывную «ломку» своего «Я» ради понимания целостной точки зрения «чужого» сознания; складывается динамическая по типу личность о которой можно было бы сказать, что её ведущей доминантой становится преодоление своих собственных доминант, обеспечивающее открытость противостоящему духовному миру другого человека.
Но если чужая личность переживается всегда неизвестно и постоянно искомой величиной, если весь процесс общения предрасположен именно к её раскрытию, то соответственно в культуре в целом не возникает внутренней потребности заранее постулировать некоторый минимум общечеловечности, необходимой для понимания собеседника. Вопрос о принципиальной возможности диалога решается здесь не таким образом, т.к. не априорно, а всякий раз ставится и доказывается заново и притом практически; оппонент не остается где-то на ранее заданном уровне общечеловеческой гипотезы, а всякий раз открывается непосредственно в ходе межличностного общения как конкретное, неповторимое и сопереживаемое «лицо».
В отличие от этого культура, ориентированная монологически, в своих наиболее типичных проявлениях закрепляет эгоцентрическую установку на сообщение, лишая противостоящее «Я» всякого самоценного значения. Контекст, в котором «читается» сообщение, определяется исключительно доминантами воспринимающего сознания, и вопрос о его расширении за счет включения целостной точки зрения собеседника оказывается просто неактуальным, поскольку ведущим мотивом межличностного диалога остается «присвоение» «чужого» слова.
Зато существенное и самостоятельное значение приобретает в культуре постулирование в той или иной форме «тождества контекстов», постулирование общечеловеческого минимума как необходимого условия понимания. Именно реализация данной потребности и приводит к конструированию культурой статичного и абстрактного образа собеседника, например в виде «естественного человека» с «неотъемлемыми правами личности» с «универсальными логическими структурами» и т.п. И только благодаря этому принципиально эгоцентрическая установка может совмещаться с гуманистическими устремлениями личности, правда гуманизм здесь неизбежно приобретает настолько отвлеченный и отстраненный характер, поскольку закрепляемая культурой мотивация, в сущности не требует видеть в конкретном собеседнике больше, чем явление «единой человеческой природы», и тем самым она обеспечивает участнику диалога возможность сохранить переживание своего «Я» в четко обозначенных и не размытых противостоящей личностью пределах своего неизменного внутреннего мира….»
«Историческое развитие культуры» проблемы типологии. Романов В.Н.
